Спецкор «Комсомольской правды» Дарья АСЛАМОВА
побывала в нескольких европейских странах, куда ежедневно прибывают
десятки тысяч людей из Африки и с Ближнего Востока. Но это вовсе не классические беженцы. Они чувствуют себя хозяевами на новом месте, презирают помогающих им местных жителей и требуют для себя все новых благ.
.
Моего нового знакомого зовут Халид, он из Дамаска, ему 21 год. «Я настоящий сириец, — с гордостью говорит он. — Не то что все эти...» Он презрительным жестом указывает на людей, оккупировавших площадь. «А почему это важно?» — удивляюсь я. «А все тут врут, что они из Сирии. Просто, Сирия — это сейчас модно. Во всех газетах пишут. Никого не интересуют беженцы из Ирака, Афганистана, Ливии, Туниса. Вот даже афганцы стали называть себя сирийцами».
Халид и его товарищи бежали из Сирии, чтобы их не призвали в армию.
Дарья Асламова с иммигрантами. Эти молодые сирийцы мечтают добраться до Германии, потому что там «все бесплатно»
«А зачем мне воевать за Асада? Я лучше в Германию уеду». «А почему ты не просил убежища в Греции, Македонии или хотя бы здесь, в Сербии?» «Это все нищие страны, — презрительно морщит нос Халид. — Я даже не знал, что Европа — такая бедная. Мы в Сирии до войны жили гораздо богаче. Только за дорогу до Белграда я заплатил перевозчикам и проводникам 3000 долларов. А до Германии — еще придется выложить полторы тысячи. У меня есть деньги. Я могу оплатить пятизвездочный отель в Белграде, но меня туда не пускают, потому что местные власти дают нам только 72 часа на пребывание в стране. А моя регистрация кончилась сегодня. Даже здесь, в парке, я плачу за душ и туалет. Зато потом в Германии все будет бесплатно: образование, пособия, жилье для иммигрантов. Там хорошо! Я хочу поступить на факультет экономики. Как только устроюсь, перевезу туда всю мою семью: двух братьев, отца, мать, бабушку и трех сестер».
Пять симпатичных молоденьких женщин в хиджабах устроились на скамейке в тени под раскидистым деревом под охраной двух свирепых мужчин. «Салям алейкум», — приветствую я. «Хэллоу», — дружно отвечают они. Одна из них по имени Аиша берет на себя роль переводчицы. С трудом подбирая английские слова, она объясняет, что они сирийцы из Алеппо и едут целой семьей в Германию. В пути они уже десять дней. В Германии у них никого нет, но они слышали, что там принимают всех беженцев. Деньги у них есть. Путешествие всей семье обойдется в кругленькую сумму: свыше 20 тысяч долларов. У их матери диабет, но они уверены, что немцы обязаны лечить ее бесплатно. Замужняя Бетуль показывает мне свои израненные ноги. «Это мы позавчера ночью переходили македонскую границу через лес, — объясняет она. — Ты красивая, потому что у тебя белая кожа. Но и я была красивой, пока не обгорела на солнце. Вот, смотри». Бетуль закатывает рукав кофты и показывает границу между загорелой и белой кожей. «Я буду жить в Европе и снова стану белой. На севере меньше солнца».
Беженцы в Белграде совсем не похожи на сирийских беженцев, которых я видела в Ливане. Там трагические личности, люди, лишившиеся всего и медленно умирающие под жестоким солнцем в скученных лагерях, до которых никому нет дела. Те, кто добрался до Европы, — это элита. С деньгами и со своими сверхзадачами.
То, что происходит дальше, оскорбляет меня до глубины души. У вокзала останавливаются несколько автобусов, до отказа набитых молодыми мужчинами. Выходя на улицу, они немедленно начинают разговаривать по телефону и подключать модные гаджеты к интернету. Небрежно, не обращая никакого внимания на взволнованных, раскрасневшихся «волонтерш», они берут бутылки с водой, сэндвичи, тарелки с супом. Они даже не говорят «спасибо»!
У «великой» венгерской стены, которую Венгрия строит, чтобы защититься от нашествия иммигрантов.
полная версия здесь
Свежие комментарии